Когда семьи погибших во время кровавых сентябрьских протестов в Непале, в результате которых было свергнуто правительство, потребовали справедливости, Сунамати Чаудхари почувствовала, что их страдания до боли знакомы.
Ее муж, учитель английского языка, был схвачен силами безопасности 22 года назад в разгар десятилетней гражданской войны. Он так и не вернулся.
С тех пор 62-летняя Чаудхари ищет правду об исчезновении своего мужа.
“Мы сделали все возможное в поисках моего мужа. Мы обратились в суд, обратились за помощью ко многим организациям и даже добрались до Женевы”, – рассказала она AFP, имея в виду свое предложение обратиться за помощью в Организацию Объединенных Наций. “Но ничего не произошло”.;
Она находится среди тысяч родственников, ожидающих окончания войны с тех пор, как мирное соглашение 2006 года положило конец конфликту, в ходе которого более 16 000 человек были убиты и 1400 числятся пропавшими без вести.
Нарушения совершались как маоистскими повстанцами, так и государственными силами.
“Он снился мне каждую ночь”, – сказал Чаудхари.
Правосудие в гималайской стране было суровым.
Власти Непала уже давно подвергаются критике за неспособность должным образом расследовать злоупотребления военного времени.
Две комиссии по правосудию переходного периода, созданные в 2015 году, до сих пор не рассмотрели ни одного дела, несмотря на получение более 65 000 жалоб на изнасилования, убийства и насильственные исчезновения.
– “Культура безнаказанности” –
В настоящее время Непал переживает новые политические потрясения.
В сентябре по всей стране прошли молодежные демонстрации против запрета социальных сетей, обострения экономических проблем и коррупции, в результате которых погибли по меньшей мере 76 человек.
Здания парламента, судов и государственных служб были подожжены, а правительство распалось.
Бывший председатель верховного суда Сушила Карки, 73 года, был назначен временным премьер-министром Непала, который будет руководить страной до выборов в марте 2026 года.
Во многих семьях, все еще охваченных гражданской войной, политические потрясения пробудили хрупкую смесь надежды и тревоги.
22-летняя Прити Тару, чей отец был похищен повстанцами еще до ее рождения, опасается, что история повторится.
“Предыдущее правительство лишь давало гарантии”, – сказала она. “И я знаю, что в этой меняющейся ситуации приоритетом государства может стать что-то другое”.;
Гита Расейли, возглавляющая Национальную сеть женщин-жертв конфликтов, выразила надежду, что они смогут найти общий язык с новым поколением, требующим действий правительства.
“Мы беспокоились, что наша повестка дня исчерпана, потому что теперь есть семьи новых жертв и новые мученики”, – сказала она AFP.
“Но мы все боремся против культуры безнаказанности”.;
– “Изменчивый” –
В августе, еще до восстания, семьи собрались, чтобы отметить Международный день пропавших без вести, в новом мемориальном парке в районе Бардия на западе Непала.
Семьи некоторых из 258 пропавших без вести жителей округа посадили деревья и зажгли свечи.
Координатор парка Ниранджан Кумар Чаудхари, чей отец был увезен армией, сказал, что новые политики во временном правительстве были одними из немногих, кто предпринял действия, чтобы поддержать их дело.
“Нынешний премьер-министр и министр внутренних дел являются защитниками интересов жертв военных преступлений”, – сказал Чаудхари.
“Но политическая ситуация нестабильна”.;
Именно под руководством Карки в качестве главного судьи суд в 2017 году приговорил трех солдат к 20 годам тюремного заключения за убийство девочки-подростка.
В то время это был всего лишь второй приговор за преступления, совершенные во время войны.
Комиссия по расследованию насильственных исчезновений лиц заявляет, что ее работа будет продолжаться независимо от политической ситуации.
“На данный момент мы получили 2610 жалоб”, – сказала глава комиссии Лила Деви Гадтаула, которая намерена завершить расследование в течение четырех лет, однако прогресс замедляется из-за ограниченных ресурсов судебной экспертизы.
Но для таких семей, как семья Чаудхари, время уже вышло.
В июле она и двое ее сыновей совершили надгробный обряд по мужу.
“Уже слишком поздно”, – сказала она. “Многие премьер-министры приходили и уходили, но никто не обратился к нашей проблеме”.;