Когда обостряются конфликты между странами и заголовки газет кричат о ракетах, вторжениях и растущем числе погибших, многие готовятся к безжалостному шквалу новостей и информации.
Но для некоторых представителей молодого поколения первым побуждением является открыть социальные сети, просмотреть мемы и посмеяться над мрачной реальностью. Для них это не значит быть бесчувственными; так они справляются с хаосом, понимают, что происходит, и чувствуют себя немного менее одинокими.
Эксперты говорят, что этот вид черного юмора часто служит средством преодоления, особенно для тех, кто вырос в окружении кризисов и не знает, как на них отреагировать. Некоторым это может показаться апатией. Но для многих молодых людей поколения Z и Альфа-поколения это единственный способ справиться с бременем постоянного кризиса в мире.
“Как ни странно, мы просто пытаемся разобраться в этом хаосе”, – говорит 22-летняя Нура, живущая в Дубае. “Если мы не будем смеяться над этим, мы сломаемся. И, честно говоря, иногда мы смеемся, когда нам не по себе”.
Нура, суданка, сказала, что рассматривает мемы не как шутки, сделанные за чей-то счет, а как способ говорить о вещах, которые кажутся слишком тяжелыми, чтобы произносить их вслух. “Иногда это единственный способ поговорить о том, что происходит, не плача и не чувствуя себя беспомощными”, – сказала она. “Дело не в том, что нам все равно, а в том, что нам слишком не все равно, и мы не знаем, что с этим делать”.
Интернет изменил эмоциональный фон того, как молодые люди воспринимают насилие. Мемы стали языком реагирования и выживания. В то время как старшие поколения могут обратиться к семье или помолиться, нынешнее поколение редактирует видео, добавляет текст, смайлики и позволяет своим переживаниям распространиться по сети.
Психологи говорят, что это не признак отстраненности, а механизм преодоления, порожденный чрезмерной стимуляцией.
“Мы наблюдаем за молодыми людьми, которые выросли в окружении бесконечных плохих новостей, без реального перерыва”, – объяснила доктор Лина Фарук, клинический психолог из Абу-Даби. “На них обрушиваются изображения войны, перестрелок в школах, климатических катастроф и экономического коллапса, и все это на том же экране, который они используют, чтобы общаться с друзьями или смотреть видео с кошками. Юмор становится способом защитить себя от эмоционального выгорания”.
В первые дни российско-украинской войны социальные сети заполонили шутки о Третьей мировой войне. Когда напряженность в отношениях между Ираном и Израилем возросла, пользователи TikTok отреагировали на это сценками, изображающими солдат срочной службы, или публикациями саркастических “проверок готовности” к апокалипсису. В Газе молодые люди, столкнувшиеся с невообразимыми реалиями, все еще находили моменты для публикации мемов, отражающих как ужас, так и стойкость, иногда даже во время бомбардировок.
“Это не насмешка”, – сказал Рами, 26-летний палестинец, создатель контента. “Иногда юмор – это единственный способ сказать правду, не подвергаясь цензуре или закрытию. Иногда это единственный способ сохранить рассудок”.
Интернет заставляет чувствовать, что любой конфликт близок. А в культуре, где мало времени на раздумья, реакция часто бывает мгновенной. Но и обратная реакция может быть столь же быстрой. Критики утверждают, что банализация войны с помощью мемов может привести к снижению чувствительности людей к реальности человеческих страданий. Другие говорят, что это может быть проявлением глубокого неуважения к тем, кого это непосредственно касается.
Тем не менее, цифровая культура не всегда вписывается в традиционные моральные рамки. А для молодежи грань между искренностью и иронией часто размыта. Мем может быть болезненным и смешным одновременно. В одном посте можно критиковать, огорчать и высмеивать.
Эксперты предполагают, что это не преходящая тенденция, а скорее отражение того, как люди, привыкшие к цифровым технологиям, воспринимают окружающий мир. “Мы являемся свидетелями эмоциональной эволюции целого поколения”, – сказал доктор Фарук. “Возможно, у них нет таких инструментов, как у нас, но это не значит, что они этого не чувствуют. На самом деле, они, возможно, чувствуют это слишком сильно”.